Мои родные воевали

В России нет такой семьи, которую бы не затронула Великая Отечественная война, и мои предки не стали исключением.

Сейчас о тех страшных временах мне может рассказать только бабушка, Мария Григорьевна Фединцева.

Её семья жила в Ленинградской области под Бокситогорском. Этот город не был занят фашистами, но линия фронта проходила рядом, а кругом были сформированы госпитали.

Когда 22 июня, "ровно в 4 часа" началась война, Марии было 11 лет. В первые же дни стали уходить на фронт мужчины из Неболочей, Будогощи, Киришей, а население эвакуировали на Урал. Отец Маши тоже пошел воевать.

В поселке, где жила Машина семья, были аэродромы, на которых приземлялись самолеты с продуктами для блокадного Ленинграда, а в доме постоянно ночевали 15 солдат.

- Мы ждали почту, вестей о своих родных, - рассказывает бабушка. - Когда про отца пришло сообщение, что "Геройски погиб Морошкин Григорий Захарович", все горько плакали. Единственным мужчиной в семье остался брат Павел, которого тоже потом забрали на фронт.

В школу Мария, как все её ровесники, не ходила, пока не отогнали фашистов. Но и потом не все дети могли ходить заниматься. Из всей деревни их было только малая часть, в том числе и моя бабушка.

- В школе выдавали по 150 грамм хлеба на ученика, - вспоминает бабушка, - которые мы глотали, не жуя. Учителя тоже были голодными и не могли давать знания в полном объеме. Все ходили замерзшие и опухшие от голода, дрова заготавливать было некому, обувать и одевать тоже было нечего. Погибало много народу, но на это внимания уже не обращали: все были такие.

С весны, по жесточайшим сталинским законам, все семьи вместе с детьми работали в поле.

- Мы говорили шепотом и все равно оглядывались, - рассказывает бабушка, - не разрешалось чего-либо говорить о плохой власти, ничего не разрешалось брать.

Однажды моя старенькая прапрабабушка Федосья, прореживая свеклу, решила взять выполотые корешки, чтобы сварить борщ. Но на нее донесли в правление колхоза и лишили трудодней.

Заготавливали и сушили морковь, картошку, сдавали шерсть. Все шло государству, себе практически ничего не оставалось. Дети, наравне со взрослыми, работали каждые каникулы, пололи грядки с капустой, свеклой, морковкой. В деревнях выращивали все виды овощей.

- Больше всего сеяли льна, потому что говорили, что из него делают порох, - объясняла бабушка, - деревенские много работали, но мало зарабатывали - все фронту. Нам нельзя было даже косить сено на лугу, в поле. Косили под кустами, но представители колхоза и то отбирали. Матери один раз пришлось даже с вилами выходить и говорить, что пусть только попробуют отобрать!

Бабушка очень жалела меньшего брата и, выполнив свою норму, всегда помогала ему. А самый младший - Петр, хозяйничал дома. В его обязанности входило мыть посуду, следить за порядком, встречать корову и овец. В свои 6 лет он научился всему.

Когда на территорию Тихвина привезли хорошо обученных стрелков-сибиряков в полушубках и валенках, советская группа войск усилилась, окрепла и смогла выгнать фашистов с территории Ленинградской области. Жизнь стала постепенно налаживаться.

Рассказ бабушки не оставил меня равнодушной к ее прошлому, поэтому я изложила всё ею пережитое и наболевшее от её имени в стихотворной форме.

Когда началась та война,

Мне было одиннадцать лет.

Страшные были года,

Столько случилось бед:

Рядом с деревней - фронт.

Взрывы. Огонь. Стрельба.

Атака фашистов идет,

На смерть, не на жизнь борьба.

Госпиталь в нашем селе

Раненых принимал.

Старым и молодым

Каждый из нас помогал,

Чтобы вернулись в строй,

Чтобы продолжили бой.

Писем в военные дни

Боялись мы, как огня.

С нетерпением ждали их,

За горечь потом кляня.

В доме, где я жила,

Ночевали пятнадцать солдат.

У стенки винтовки всегда

Аккуратно стояли в ряд.

В битве за Ленинград

Погибли и брат, и отец.

Помню тот день, когда

Сказали: "Войне - конец!"

Внучка моя! Тебе

Скоро шестнадцать лет.

Не приведи Господь,

Испытать тебе столько бед.