Что превращает школьников в "орфографических зомби"

Редакция газеты "Новгородский университет" продолжает тему Года русского языка.

На этот раз наш корреспондент задал вопросы А.В. Жукову, зав. кафедрой русского языка НовГУ, доктору филологических наук, профессору, действительному члену Петровской академии наук и искусств.

- Позволит ли привлечь к проблемам русского языка внимание широкой аудитории объявленный Год русского языка? А поднять его авторитет в международном сообществе?

- Думаю, что да. Свежий и яркий пример - проведение заключительного, 5-го тура Всероссийской олимпиады школьников по русскому языку в Великом Новгороде с 15 по 20 апреля этого года. Приятно отметить, что в состав жюри вместе со мной входили еще два профессора кафедры русского языка НовГУ - В.А. Сидоренков и В.Г. Дидковская. А число участников приближалось к 300.

Если же отвечать на поставленный вопрос более широко, то, на мой взгляд, нужна комплексная государственная программа под условным названием "Русский язык", рассчитанная на ближайшие 10-15 лет. Составной частью этой программы должны быть меры, направленные на поддержку русского языка и русской культуры как в самой Российской Федерации, так и в республиках бывшего Советского Союза.

В ходе реализации этой программы необходимо преодолеть упорное стремление чиновников от образования вопреки здравому смыслу насильственно ввести Единый государственный экзамен по русскому языку. Казалось бы, сам по себе ЕГЭ - событие одноразовое, однако подготовка к нему ведется целенаправленно в течение нескольких лет, определяя "философию" и стратегию филологического образования в целом. Вред от этого, по мнению многих ведущих специалистов, значительный, а польза мизерная. Между тем куда важнее развивать творческие способности школьников, поднимать уровень их общегуманитарной и языковой культуры, а не методично "натаскивать", превращая в своего рода "орфографических" зомби.

- Что хорошего можно сделать для русского языка за год? Или ничего нельзя?

- За один год исправить ситуацию в лучшую сторону, разумеется, нельзя. На телевизионных экранах, по радио, на полосах газет и журналов можно увидеть и услышать (за редким исключением) всё, что угодно, только не образцовую русскую речь. Даже дикторы радио и телевидения разучились говорить по-русски.

- Как Вы оцениваете изменения, происходящие в нашей речи в последние годы? Идет сплошной поток слов, названий профессий, просто модных словечек.

- Изменения, произошедшие за последние 20 лет в лексико-семантической системе русского языка, наводят на серьезные размышления. Одним из следствий целенаправленной апологетики западной массовой культуры стал почти не контролируемый наплыв американизмов, подобно вирусу проникающих в лексику русского языка, затемняющих исконный смысл родного слова и до неузнаваемости искажающих привычный строй русской речи.

Всё это не может не беспокоить писателей, деятелей культуры и науки, прежде всего языковедов. "Если беспрепятственно допускать в русский язык такие невыносимые слова, как "уик-энд", "брифинг", "истеблишмент", "имидж", то надо вообще с родным языком распрощаться", - с горечью замечает А.И. Солженицын (Русский словарь языкового расширения. Сост. А.И. Солженицын. М., 1990. С. 3). Вот почему проблема сохранения русского языка, его защиты становится предельно острой и жизненно важной.

Очевидно, что образованная Россия и подлинный специалист XXI века (не только филолог!) не могут состояться без глубоко продуманной программы защиты русского языка.

И хотя в русском народе и в самом языке, как и в живой природе, действует вопреки разрушающим силам и тенденциям инстинкт самосохранения, жизненно важно поддержать не только окружающую природу и самого человека, но и его язык, ибо без языка нет и народа. Ф.П. Филин, выдающийся русист XX века, предостерегал в одной из последних своих книг: "Живучи попытки отнять у русского народа его важнейшее культурно-языковое создание - литературный язык" (Ф.П. Филин. Истоки и судьбы русского литературного языка. М., 1981. С. 162).

- А сами Вы используете сленговые словечки, обороты, которые раньше не использовали?

- Предельно сниженную лексику, а также некоторые "модные словечки" стараюсь не употреблять, хотя иногда в узком кругу приходится это делать - например, называть словом туфта скороспелую, недоброкачественную диссертацию, наукообразную подделку (см.: В.М. Мокиенко, Т.Г. Никитина. Большой словарь русского жаргона. СПб., 2000. С. 604).

- Как Вы относитесь к тому, что исчезли или практически исчезают некоторые культурные запреты на использование брани?

- Хотя, по русской пословице, Брань на вороту не виснет, т.е. "ругательства, обидные, оскорбительные слова забываются, их можно стерпеть" (см.: В.П. Жуков. Словарь русских пословиц и поговорок. Изд-е 13. М., 2007. С. 24), но с бранью, с вульгарной и тем более нецензурной лексикой надо решительно бороться, как это делают в некоторых цивилизованных странах, где действует, а не просто прописан на бумаге закон о защите языка (например, во Франции).

- Сегодня стерлась грань между языком литературы и языком повседневной речи. Можно ли насильно вернуть различие? И нужно ли?

- Между литературным русским языком во всех его функционально-стилистических разновидностях (научный, научно-популярный, публицистический, официально-деловой стили, язык художественной литературы) и повседневным разговорным языком (просторечие, социально-профессиональные и территориальные диалекты) при всем их своеобразии и отличии, конечно, имеет место постоянное взаимодействие и взаимообогащение. Однако реальная грань между литературным языком в том или ином стилистическом варианте и той или иной формой повседневной речи должна живо осознаваться теми, кто претендует на действительное, а не мнимое знание и владение русским языком во всем богатстве его словаря и грамматики.

А закончить хочется словами академика В.В. Виноградова, сказанными в книге, опубликованной в год победы над фашистской Германией: "Мощь и величие русского языка являются неоспоримым свидетельством великих жизненных сил русского народа, его оригинальной и высокой национальной культуры, его великой и славной исторической судьбы. Русский язык единодушно признается великим языком великого народа" (В.В. Виноградов. Великий русский язык. М., 1945. С. 28).