Ветераны "яростного стройотряда" всегда в строю

Движению студенческих стройотрядов на Новгородской земле исполнилось 35 лет. О том, чем наполнены будни нынешних стройотрядовцев вы можете узнать из статьи на стр.10. Но нынешняя их деятельность была бы невозможна без тех, кто стоял у истоков этого студенческого движения. Один из них - проректор НовГУ по научной работе Владимир Ефимович Гантмахер. Газета попросила его рассказать о системе организации отрядов конца 60-х годов прошлого века, о направлениях работы, которые они курировали и студенческих настроениях в таких профессиональных группах. Предлагаем вниманию читателей интервью с В.Е. Гантмахером.

Малая Вишера. Июлб-август 2003 г.

- Владимир Ефимович, что для студентов-стройотрядовцев было стимулом к действию, что побуждало их гордо носить это звание?

- Много было факторов. Прежде всего - осознание полезности этого движения.

Срок выделяемый для работы отрядов - не более двух месяцев, в исключительных случаях - три. За это время возводились целые улицы жилых домов, гаражей, детских садов. Так было на казахстанской целине, на Камчатке, в Ленинградской области. Там мы везде "наследили". Эти вещи - на века, это радость для людей. На целине за нами остались пять жилых домиков, животноводческая ферма, механическая мастерская. В знак благодарности люди назвали улицу Студенческой.

Второе - это романтика. Вот представьте - никакой механизации, очень жестокие условия быта, очень непростые условия труда, климатические тяжелые условия. И все равно люди ехали, чтобы испытать себя.

Не знаю, насколько способно к такому самопожертвованию - ради романтики - нынешнее молодое поколение.

- Считаете, что для нынешней молодежи деньги - все?

- Все-таки я бы так категорично не стал утверждать. И сейчас для ребят важны такие ценности, какие были важны для нас - коллектив, команда, дружба. А такую дружбу, которую обретаешь в стройотряде (можно сказать, в экстремальных условиях) в быту не обретешь. Стройотряды были такой формой испытания друзей, самоиспытания, причем цивилизованной формой жизненных тестов - без бандитизма и подобных вещей.

- Не считаете ли Вы, что для государства это было формой замены неэффективности управления экономической системы?

- Наверное, так и было. Но для студентов это как-то отступало на второй план. Можно даже сказать, что мы никогда об этом не задумывались. Не было разделения между официальной идеологией и теми настроениями, которые царили в отрядах. Это я могу твердо сказать, опираясь на собственный опыт - ведь я был командиром стройотряда. Мы искренне верили в полезность того мероприятия в котором участвовали. Мы верили в комсомол, в те идеалы, ради которых шли на самопожертвование. Какого-то душевного дискомфорта мы не ощущали. Нам было интересно, нам было хорошо.

- Но в то же время стройотрядовцам прошлого было проще работать - была государственная поддержка...

- Я почему-то сочувствую нынешнему молодому поколению - у нас была такая деловая общая игра, организованная на государственом уровне. У нынешних ребят такой деловой игры нет, и им не помогает государство. А нам оказывали поддержку власти всех уровней. Сейчас этого, в большинстве случаев деятельности стройотрядов, нет.

- Какой была структура стройотрядов?

- Жесткой регламентации количественного, возрастного состава не было. Могу рассказать такую историю. Обычно численность отряда достигала сорока или пятидести человек. По возрасту - набирались студенты, начиная со второго курса. Выездной отряд - это очень ответственно. Скажем, поехать на целину - это далеко, ответственность очень большая - за жизнь, быт, организацию работ. За все отвечает командир. Поэтому брали людей проверенных.

Для проверки была такая практика. На первых двух курсах ребята выезжали в регион, на областные стройки (ЛЭП, мосты, сельхозработы). Здесь их "опробировали". Если он себя зарекомендовал положительно, то мы его брали уже в выездной отряд.

- А как "материализововался" воспитательный процесс?

- Был такой случай - на Камчатке. Один из бывших руководителей области попросил нас взять в отряд своего сына. Он знал и видел, какая это великолепная школа жизни. А у нас было такое правило неписанное, чтобы в отряд на перевоспитание брать два-три хулиганчика. Это ребята из неблагополучных семей, которые неоднократно задерживались милицией и т.п. Несмотря на то, что в отряд был конкурс (до пяти человек), они шли без конкурса.

Многократно мы рассматривали поведение сына партработника на совете отряде.

Спустя лет десять (он уже закончил институт), я встретил его в Москве. Он учился в школе постоянных технических представителей в зарубежных странах. Он очень тепло отзывался о своем опыте стройотрядовца.

- Владимир Ефимович, а были случаи гибели ребят?

- Пять раз я выезжал в стройотряды, за эти годы таких случаев в моем отряде ни разу не было. В соседних - было. Ребята в Казахстане копали погреб. Сделали настил сверху, два человека были в погребе. Настил обвалился, их придавило. Пока откапывали, они уже задохнулись. Второй случай - в грузовике сидел стройотрядовец на мешках с сухой штукатуркой. На кочке его подбросило и придавило всем грузом.

В обоих случаях командиры отрядов пошли под суд.

- Насколько стройотряды могут стать для НовГУ самостоятельной ценностью, важной и для студентов и для преподавателей?

- Убежден, для университета стройотряды могут быть реальной общественной ценностью. Но также убежден, что в административном, силовом порядке насадить эту ценность невозможно. Если я понимаю, что стройотряды это хорошо, то могу только заразить этой идеей, предложить работать в этом направлении самим студентам, Студенческому Союзу, например.

А для того, чтобы идея молодежных профессиональных групп стала общенациональной, нужны помощь и поддержка государства, руководителей регионов и вузов. Но слово - за молодежью. Ее интересы в этом деле надо учитывать прежде всего.