Донцова или Достоевский?

Однажды записывали на диктофон лекцию одного известного профессора-филолога, в каком-то смысле символизирующего собой эту науку в России (не стану упоминать его фамилию). Затем студенты то ли от нечего делать, то ли от научного любопытства проанализировали структуру речи "светила". Оказалось, что профессор употребил в течение лекции не один десяток так называемых "слов-паразитов", или, если выразиться мягче, связочных конструкций. Какой из этого случая напрашивался вывод? Сапожник без сапог? Врачу, исцелися сам? Отнюдь нет. Любопытные студенты в итоге отдали должное профессору, который выступал не по написанному, а превратил лекцию в интересный рассказ, полный живых ассоциаций и импровизации. Ведь связочные конструкции как раз свойственны живой речи, рождающейся здесь и сейчас, являются неотъемлемой частью процесса порождения речи. Происходит это оттого, что быстрая мысль не успевает найти адекватное воплощение в словах, требуется время на создание четких речевых формул, ясных по смыслу. Вследствие этого возникают промежуточные речевые действия, то есть всякие "э-э", "ну", "да-а?" и так далее. Такого рода элементы чаще всего вовсе не диагностируют низкой речевой культуры. Большинство из нас употребляет их в речи и не замечает этого.

В проблеме связочных речевых конструкций - несколько аспектов.

Первый - естественно и зачастую бессознательно возникающие в речи оговорки, диктуемые законами порождения текстов. Они не угрожают основам национальной речевой культуры. Правда, большое количество таких оговорок, особенно однотипных, в речи конкретного человека ведет к негативному восприятию его окружающими.

Второй аспект - намеренное и частотное использование слов типа "как бы", "на самом деле", "короче" и им подобных. Примеры, приведенные М.Н. Андрюшихиной, как раз из этой области. Мы здесь имеем дело с так называемой речевой модой - с целью поддержания некоего имиджа, статуса и т.д. К модным речениям относится, скажем, особое употребление прилагательных "правильный", "актуальный": "правильная музыка", "правильная вечеринка", "актуальные аксессуары" и проч. "Модный словник" различается в зависимости от социальных или профессиональных групп. Можно с уверенностью говорить об этом явлении в отношении программистов и пользователей интернета, спортсменов, людей, считающих себя "элитой" (в том числе интеллектуальной), "бомондом", и, наоборот, "крутыми парнями", теми, кто ассоциирует себя с различными асоциальными группировками.

Опасное ли это явление? И да, и нет. Если такое языковое поведение не выходит за рамки обозначенного социального круга, то оно обладает силой только внутри него и то лишь на сравнительно коротком временном промежутке: речевая мода, как и любая другая, переменчива. Причем ее нельзя назвать только современным феноменом; "правильная" речь была во все эпохи. Вспомним хотя бы "Юность" Льва Толстого и многочисленные comme il faut главного героя повести, к которым относилось и определенное речевое поведение. А светский жаргон "просто приятной дамы" и "дамы, приятной во всех отношениях" из поэмы "Мертвые души"?

Если же "модные речения" проникают в сферы, которые традиционно являются епархией литературного языка, прежде всего, имеются в виду средства массовой информации и массовой коммуникации, то они могут оказать определенное зомбирующее влияние на аудиторию, особенно с учетом эффекта новизны, необычности. Впрочем, и здесь бы я не стал преувеличивать опасность. "Модный язык", как уже было сказано, недолговечен и не способен преодолеть мощную традицию языка литературного. Язык обладает отлаженной системой самоочистки, которая позволяет ему сохранять свой статус в течение тысячелетий.

И вот что еще нужно отметить. В обществе различают несколько типов речевой культуры (термин филолога О.Б. Сиротининой). Большинство людей принадлежит к так называемому среднему типу. Они обладают свойством высокой внушаемости, обычно рабски подражают речевым стандартам, воспринимаемым извне. По словам Некрасова, "что ему книжка последняя скажет, то ему на душу сверху и ляжет". И что будет этой книжкой? При выборе между романом Донцовой либо Достоевского результат будет, как вы понимаете, сильно различаться.

Третий аспект проблемы связочных конструкций - социально-психологический. Не бывает явлений без причин, и активность слов-паразитов - это определенный симптом. Многие исследователи полагают, что распространенность речения "как бы" во многом объясняется растущим в обществе настроением неуверенности в себе, в смысле своей деятельности, перспективах жизни, общественных институтах. "Как бы работа", за которую выплачивается "как бы зарплата", "как бы фильм", повествующий о "как бы буднях" "как бы милиции" и так далее.

Учитывая зачастую бессознательный характер употребления подобных конструкций, такая версия вполне имеет право на существование. А значит, путь исследования речевой культуры совершает еще один, и необычный, поворот.

Отдельно хотелось бы остановиться на таком речевом феномене, как обсценная лексика, или попросту мат.

Не имея возможности в рамках одной статьи обрисовать все аспекты этого явления, остановлюсь только на одном. Мат по преимуществу - принадлежность мужской речи, средство подсознательной или сознательной демонстрации маскулинности, "крутости", первородной грубости и прочих достоинств того же ряда. Введение его в межполовое общение возможно лишь при прямом попустительстве милых женщин, которые и сами порой начинают злоупотреблять крепким словцом.

Почему такое происходит? Возможно, девушки боятся показаться слишком заносчивыми, если попытаются ограничить мужчин в их речевых проявлениях и таким образом утратить привлекательность. Однако в большинстве случаев подобная боязнь - ложная. Мужчины пойдут и не на такие ограничения, лишь бы добиться главного - внимания противоположного пола.

Так что дело очистки публичной речи от мата в основном зависит от позиции прекрасной половины человечества.

В целом, думаю, развитие литературного, правильного языка будет обеспечено не борьбой "против" и бесполезного запретительства, а созданием высококачественных - живых, насыщенных метафорами текстов, особенно в сфере публичной речи, и активностью тех, кто способен дать яркий положительный образ русской речи - писателей, филологов, журналистов и других представителей культуры и общественных деятелей.