В ожидании НКО

Сегодня много говорят о судьбах гражданского общества в России. Иногда высказывается мнение, что русскому менталитету чужда идея гражданской самоорганизации, что в нём слишком глубоко укоренилась византийская преданность монарху, как бы его не называть: император, вождь или генеральный секретарь ЦК КПСС. Однако история так называемой "перестройки", которую сейчас в лучшем случае поминают с иронической усмешкой, говорит об обратном. И доказательство - помещаемая нами в этом номере статья А.Ю. Сунгурова.

Большинство старых общественных организаций в период перестройки не изменило существенно своего характера деятельности. "Не заметив" ее начального периода, их лидеры, привыкшие к выполнению указаний партийного руководства, оказались в стороне от подлинного общественного движения. Лишь постепенно, уже к концу 80-х годов, официальные общественные организации почувствовали определенную самостоятельность, однако у их лидеров способность к инициативе была как бы атрофирована (что и было, по сути, критерием отбора в лидеры общественных организаций в период застоя).

Определенная активность иногда проявлялась в их низовых, первичных организациях, что зависело от свойств их низовых лидеров. Иногда эти лидеры вступали в конфликт с руководителями местной партийной организации, не желавшей мириться со своеволием еще вчера послушных функционеров.

Академики и социологи против

На уровне же городских или республиканских органов большинство организаций по-прежнему шли в кильватере партийного руководства. Некоторым исключением, связанным с молодостью его членов, был все же комсомол. Внутри ВЛКСМ дискуссии о путях развития комсомола, не ограничивались первичками, а проходили по всей организации. В 1987-1988 гг. возникло даже реформаторское движение внутри региональных представителей комсомольской номенклатуры - так называемая "Сургутская инициатива", названная так по сибирскому городу - месту проведения первой встречи секретарей региональных комсомольских организаций, понимавших необходимость глубокой реформы комсомола и общества. Эти волны активности из регионов, однако, успешно гасились бюрократией ЦК ВЛКСМ.

Серьезное внимание к официальным общественным организациям было привлечено уже в конце 80-х годов в связи с полученным ими правом кооптировать одну треть от общего числа народных депутатов СССР.

Сама процедура выдвижения и избрания народных депутатов от общественных организаций высветила недемократичность большинства таких организаций, продемонстрировав одновременно их возможные преимущества при формировании властных органов страны. Реакцией на такую ситуацию в ряде случаев стали движения за превращения их из официальных и формальных в подлинно общественные организации.

Примером может служить реакция общественности АН СССР на недемократичный характер процедуры выдвижения кандидатов в народные депутаты, в итоге которой за бортом оказался А.Д. Сахаров и другие ученые с четкой демократической позицией. Объединение усилий рядовых выборщиков от академических институтов с граждански мыслящими академиками позволило существенно изменить список, а также послужило началом движения за реформу самой Академии наук и создания Союзов ученых, как подлинно общественной организации.

Единственной группой из существовавших до начала перестройки официальных общественных организаций, которые действительно выражали (артикулировали) интересы своих членов, были творческие союзы - Союз писателей, кинематографистов и т.д., а также такая профессиональная ассоциация, как Ассоциация социологов. Как уже отмечалось, творческие союзы даже в годы застоя обладали относительно большей самостоятельностью. После же наступления эпохи гласности именно в творческих союзах пошел быстрее всего процесс обновления его руководства, замены ставленников партийной номенклатуры людьми, действительно пользующимися доверием членов союзов. Примером может служить Седьмой съезд союза кинематографистов СССР, на котором, пожалуй, впервые за годы перестройки прошли действительно альтернативные выборы руководства без попыток партийного регулирования этого процесса.

Другим примером профессиональной ассоциации, проявившей свою самостоятельность еще в период ранней перестройки, может служить Ассоциация социологов. Один из ее активных членов, ленинградский социолог А.Н. Алексеев в течение ряда лет проводил "встроенное наблюдение", работая слесарем на Ленполиграфмаше. Независимая позиция исследователя, а также организованный им опрос "Ожидаете ли Вы перемен?" вызвали острое неудовольствие партийных органов и органов госбезопасности, работавших, как всегда, вместе, и А.Н. Алексеева вначале исключили из членов КПСС (1983 г.), а затем и из членов Союза журналистов (1984 г.). Оставалась только Советская социологическая ассоциация, однако последняя вместо исключения избрала ленинградского социолога членом центральной ревизионной комиссии, что помогло приостановить накат репрессий, а позже и восстановить справедливость.

Самодеятельность без партийных дудок

Бурное появление неформальных организаций явилось одной из наиболее ощутимых примет второй половины раннего периода перестройки. Под этим общим названием, трансформировавшимся даже в новый термин "неформалы", были объединены самые различные проявления общественной активности просыпающихся от долгого сна граждан страны. Этот термин применялся к принципиально асоциальным, группам молодежи, существовавшим и раньше, но в более скрытом виде - представителям "системы" - хиппи и панкам. Эти ребята и девушки, не опасаясь более придирок милиционеров, стали чаще "тусоваться" в излюбленных местах в центре больших городов, эпатируя своим видом и поведение почтенную публику.

Совсем иную группу представляли собой неформальные самодеятельные организации, объединившие, как правило, молодых людей и девушек для конкретных видов деятельности. Такой деятельностью в то время была, в частности, реставрационная работа и работа по сохранению памятников культуры и искусства, защита от разрушений при капремонте уникальных городских зданий, защита природы и т.д.

Ярким примером может служить деятельность группы "Спасение" (полное название - "Группа спасения памятников архитектуры", лидер группы - выпускник исторического факультета Ленинградского университета Алексей Ковалев). После успешной операции по спасению дома Дельвига одной из акций группы была борьба за сохранение здания бывшей гостиницы "Англетер" на Исаакиевской площади - места гибели С.Есенина. Весной 1987 года по инициативе группы у этого здания был организован пикет, к концу марта превратившийся в митинг. Представители встревоженной судьбой дома ленинградской общественности были приняты заместителем председателя Ленгорисполкома, бывшим секретарем Обкома ВЛКСМ Валентиной Матвиенко, которая заверила участников встречи, что здание гостиницы разрушено не будет. Практически сразу после этого бульдозеры превратили здание "Англетера" в груду обломков... Наглядный урок того, что стоят обещания властей, усвоили многие участники защиты "Англетера". Как говорили после этого в городе члены демократического движения: "Все мы вышли от "Англетера""!

По мере развития для участников таких "неформализованных" групп уже требовался определенный оформленный статус, однако выяснилось, что официально зарегистрировать новую общественную организацию чрезвычайно сложно. Единственной серьезной нормативной основой для учреждения и регистрации общественных организаций оставалось Положение о добровольных обществах и их союзах, принятое ВЦИК и СНК РСФСР 10 июля 1932 г., которое создавалось в начале 30-х годов с прямо противоположными целями - поставить общественные организации под жесткий непосредственный контроль государства-партии.

А в какой клуб ходишь ты?

Регистрация же новых общественных организаций в период перестройки проводилась, если она проводилась вообще, на основе Положения о самодеятельных объединениях, при клубах и домах культуры. Благодаря такой процедуре клубы на какой-то период времени (1986-1988 гг.) стали важными центрами пробуждающейся общественной активности граждан страны. Стоит отметить, что эта процедура была явно компромиссной, так как упомянутое положение ставило клубные организации в жесткую зависимость от организации-учредителя.

Очень скоро наряду схематическими самодеятельными организациями стали возникать и организации с явно гражданской направленностью, примером которых может служить Ленинградский межпрофессиональный клуб "Перестройка". Основной деятельностью клуба были открытые дискуссии, которые проходили в концертном зале ДК им. Ленсовета, вмещающем 400 человек. Очень скоро зал уже не вмещал всех желающих, и во время наиболее горячих дискуссий включалась трансляция в соседний танцевальный зал, который также заполнялся до отказа.

Так, на дискуссии в феврале 1988 г., посвященной производственному самоуправлению, с основным сообщением выступил А.Кобяков из Московского НИИ Труда - один из разработчиков самой концепции самоуправления на производстве; в зале раздавали подготовленное секцией клуба положение, развернулось горячее и конструктивное обсуждение этого актуального вопроса.

Активно продолжала работать секция производственного самоуправления, собиравшаяся еженедельно уже в ДК Ленсовета. На юридическом факультете ЛГУ два раза в месяц собиралась секция "Проблемы Советов народных депутатов", где обсуждались пути реформы избирательной системы (координаторы - В.Э.Краснянский и автор этих строк). Координатор одной из первых секций клуба "Содействие активистам перестройки" Борис Коган вместе с Андреем Алексеевым и другими членами секции, используя все доступные методы, боролись за права граждан, подвергшихся несправедливым увольнениям и административным взысканиям из-за своей общественной активности. Следует отметить также секцию развития самодеятельного движения (координатор В.Монахов), межнациональных отношений (В.Рамм) и секцию потребительских инициатив (П.Шелищ). Подобные клубы создавались и в других городах: "Добровольное общество сторонников перестройки" в Апатитах на Кольском полуострове, "Общество содействия перестройке в Чкаловске" (Таджикская ССР) и т.д.

В 1986 году началось освобождение из тюрем и лагерей участников правозащитного движения, вернулся в Москву из горьковской ссылки и А.Д. Сахаров. Постепенно ветераны-диссиденты стали принимать все более активное участие в проходивших в самых различных аудиториях дискуссиях, внося в процесс демократизации и гласности свой опыт сопротивления тоталитарной системе.

Наибольшая активность "клубного" периода перестройки наблюдалась, конечно, в Москве. Одним из первых, в конце 1986 г., возник КСИ - клуб социальных инициатив - инициаторами которого были Григорий Пельман, Владимир Прибыловский и другие. Начиная с весны 1987 г. на базе Центрального экономико-математического института стал проводить дискуссии Московский клуб "Перестройка" (Павел Кудюкин, Андрей Фадин и др.), в создании которого активное участие принимали ленинградские экономисты и социологи. В это же время, уже без привязок к каким-либо клубам, собирался "домашний" семинар Валерии Новодворской "Свобода и достоинство", участники которого занимали существенно более радикальные позиции, чем организаторы клуба "Перестройка".

Эти политические клубы стали одним из источников зарождения и создания относительно массовых общественно-политических движений в поддержку перестройки, примером которых являются Народные фронты в крупных российских городах, а также будущих политических партий, проявивших себя уже в конце 80 - начале 90-х годов, однако развитие политических партий и движений не является предметом рассмотрения в настоящей работе.