Слово - это... Слово и интеллект (Продолжение. Начало в октябрьском номере.)

Знание имен можно распределить по нескольким уровням, границы между которыми, как и в любой классификации, относительны и поэтому могут подвергаться обсуждению и уточнению. Самое важное в нашем понимании: чем выше уровень знания и освоения слов человеком, умения пользоваться человеком языковым богатством, тем и выше уровень его интеллекта.

Причем это касается как письменной, так и устной формы языка.

1) Примитивный, физиологический уровень. Действует в сфере эмоций, инстинктов, рефлексов, обусловленных спонтанными желаниями субъекта. Да / нет, хочу / не хочу, могу / не могу. Аффектация, находящая выражение в таких именах, как мат, междометия, вводные слова, хезитации в виде мычания, "гмыкания" и т.п. Любая деонтическая модальность (нормированная общественными правилами, представляющая обязательное выполнение - "должен", "требуется, "запрещено") в этом случае испытывает "напряжение", неприятие со стороны говорящего. Для него естественное пребывание в таких бытовых ситуациях, где не принято за что-то отвечать и, тем более, обращаться к "высоким материям". Речь больше идет о языковом выражении или спонтанном сопровождении собственных эмоций.

Попытки использования единиц этого уровня на более высоких позициях обычно бывают неадекватными, вызывают раздражение и соответствующую языковую и эмоциональную реакцию со стороны слушающих. Представьте преподавателя, объясняющего суть проблемы на заданную тему и сквернословящего или "гмыкающего" по каждому "запнувшемуся" поводу или просто так, "от искусства".

Правда, иногда в слова этого уровня нередко вкладывается новое, самое разнообразное в зависимости от ситуации содержание, благодаря благожелательному участию собеседников. Вспомните анекдоты о многозначности мата. Но все эти "глубокомысленные истории" созданы людьми, которые без сомнения оперируют более высокими интеллектуальными уровнями.

Особую группу слов, относящуюся к этому уровню, составляют вводные и оценочные слова типа "короче", "как говорят" или "как бы" - слова-пустышки. Эти слова так же убоги и вредны, как мат. Одновременно они так же, а, может быть, и более навязчивы, чем мат в силу их внешней нейтральности и безобидности. Спонтанное употребление таких слов может быть связано с неуверенностью в поведении, но, думается, чаще с бездумностью и бесконтрольностью над своей речью.

Все слова и звуковые модуляции, представляющие этот уровень, беспредметны, неинформативны. Они, как репейник, пристают к разным элементам речи, "разжижают" процесс общения и нередко затрудняют его.

2) Утилитарный уровень. Он охватывает имена, связанные с конкретной деятельностью человека. Обычно это относится к бытовой или специальной сфере бытия, где каждое имя имеет конкретное соотнесение. Люди в этом случае обычно обращены к чисто практической деятельности, где предметы общения чаще всего бывают неодушевленными, реже - одушевленными, получившими статус обычно необходимого или "звездного товара". С этим мы встречаемся в элементарных торговых действиях, в обсуждении конкретных фактов, например, в разговорах о ценах на хлеб, о погоде, моде, спорте, футболе или эстраде: хлеб у нас подорожал; машина такой-то марки стоит дороже / дешевле такой-то. Однако представьте себе беседу двух сантехников по поводу решения производственной проблемы. Или беседу болельщиков футбола.

Хорошее владение единицами этого уровня, т.е. словами, имеющими фактическое или предметное предназначение, предполагает успех и в профессиональной практической деятельности. Это касается, например, преподавателей конкретных технических дисциплин в школе и университете или специалистов, например, в области коммунального хозяйства или животноводства, а также журналистов, обсуждающих актуальные, связанные с конкретикой темы бытия.

В нашей жизни большая часть людей, говоря о быте, деньгах, товарах и их стоимости, работе, конкретных представителях нашего общества (о соседях, коллегах по работе или о какой-нибудь даме типа Ксении Собчак и т.п.), обычно не выходит и, видимо, не способна выйти за пределы этого уровня.

Большинство из нас так и задерживаются на данном уровне освоения словаря родного языка. Да, собственно, в практической живой деятельности ничего другого и не требуется. Но все-таки интеллект, разум, данный Богом, при этом остается в состоянии полуразвития. Все мозговые возможности, полученные разумом от рождения и не востребованные в течение жизни, постепенно атрофируются. Человек тупеет, "оплошается". Сколько мы видели пожилых людей, вызывающих не только сочувствие, но и горькое сожаление об утраченном ими интеллекте!?

Продуктивным на этом уровне представляется изучение иностранных языков. Освоение чужой грамматики и новых слов, имеющих немотивированные связи с предметами и понятиями, неизбежно расширяют мысленные границы пространства и времени, множат перспективы мироздания и мировосприятия. Любое сравнение приводит к новому, обычно положительному, точнее, продуктивному выводу. Например, английское слово steep имеет значения "крутой (холм)" и "чрезмерный (темперамент)". В русском языке слово "крутой" имеет те же значения. Но последнее значение, появившееся в русском языке у данного слова сравнительно недавно, "крутой человек", - не представлено в английской параллели. В результате предполагается использование множества вариантов по-английски.

Самое важное - знание любого иностранного языка при сравнении с родным языком способствует переходу личности на новые, более высокие интеллектуальные уровни. При сопоставлении двух величин (в данном случае - двух языков и их единиц, например, слов) всегда неизбежно проявляются сходства и различия, которые способствуют рождению третьей новой, более абстрактной величины, вбирающей в себя опыт двух исходных составляющих. Например, при сопоставлении русского слова "рука" и соответствующих ему английских слов "hand" и "arm" выявляется множество разных семантических коллизий, благодаря которым понимание руки выходит за пределы известного для современного русского человека языкового представления, требует выхода на более высокий уровень абстракции.

Поэтому люди со знанием иностранного языка легко переходят на более высокие уровни владения языком, тем самым, они обладают более высоким интеллектом. Мы все встречались с преподавателями иностранных языков в школе и университете и всегда отмечали их некоторую большую свободу "во взглядах и поведении", в облике, отличающие этих преподавателей от других коллег. А если вдруг преподаватель физики знает иностранный язык, то он какой-то особый, человек, представляющий новую интеллектуальную формацию.

3) На этом уровне конкретность перерастает в иносказание, приобретает признаки переноса - метафоры (перенос по сходству, внешнему или внутреннему, ассоциативно) или метонимии (перенос на основе связи в пространстве и времени). Это первый шаг к самовыражению и творчеству. Однако здесь пока перенос строится не на основе отдельного слова, а на основе всего высказывания. В результате возникает возможность обобщения предмета высказывания, как, например, в пословицах и поговорках. Ср.: Всяк умен: кто сперва, кто опосля; Куль да рогожа - вот те и одежа; Язык хлебом кормит и дело портит.

Когда обобщение в первой части поговорки кажется достаточным, то последующая часть, благодаря не языку, а логике, легко опускается: думает плотник с топором (да писака с пером); Язык голову кормит (он же и до побоев доводит).

Подобные обобщения еще тесно связаны с конкретными предметами. Поэтому на основе этих связей, в качестве своеобразного обратного хода, строятся загадки. Еще недавно использование языка на этом уровне было широко распространено в системе дошкольного и школьного образования. Это уточняет, конкретизирует и активизирует имеющиеся знания, сводит их в определенную ментально-языковую систему. Человек получает навыки творческого отношения к слову и называемому им предмету. В результате человек, обращенный к языку и его ресурсам, может, в принципе, освоить и другие последующие уровни слова. Обычно это свойственно филологам - литературоведам, лингвистам, фольклористам, журналистам, - а также философам, культурологам и социологам.

Дальнейшее перечисление уровней условно, и их порядок не предполагает иерархию отношений.

4) Метафора и метонимия "прирастают" к отдельному слову. Формируются условия создания аллегории. Как, например, в баснях, притчах и мифах. Вспомните характер обобщения и мораль таких известных басен Ивана Крылова, как "Лебедь, рак и щука" или "Ворона и лисица". Или сказку о рыбаке и золотой рыбке. Всем известны Евангельские притчи, например, притчи о блудном сыне или добром самаритянине.

В результате подобного обобщения формируются символы и мифологемы. Так, мы знаем, что добро побеждает зло, жадность и зависть - злейшие человеческие пороки. А лев - царь зверей, символ силы и власти. Многие из нас верят в Царя-батюшку, в коммунизм как светлое будущее. Есть и такие, которые мечтают о судьбе Емели-дурака, который просто так, ничего не делая, вдруг ни с того ни с сего получает то, о чем даже и не мог догадываться и мечтать.

На этом уровне формируется язык иносказания, легко прочитываемый в одном контексте разными людьми. Ярким воплощением подобного языка является речь дипломатов, которые, полагая, например, с возмущением и негодованием о том, что некое дело является неприемлемым в данной стране, реально говорят о возможном прекращении всех контактов с этой страной. Или говорят о "выражении озабоченности", подразумевая факт отрицательного восприятия тех или иных событий в стране.

5) С этого уровня начинается научное освоение мира. В ходе научных исследований ученые обобщают конкретные материалы своей работы, стремясь сделать их более объективными. Результатом такой деятельности могут быть особые слова - термины, для образования которых часто обращаются к греческим и латинским корням и словам. Это происходит, потому, что ученые стремятся "объективировать" и "универсализировать" свой понятийный аппарат, сделать его независимым от конкретики языка (скрыв метафору или метонимию) и, вместе с тем, понятным для всех представителей данной науки, не зависимо от того, на каком языке они говорят. Это одна из причин того, что термины просто необходимы для каждой науки. Нет науки без терминов и просто быть не может! Миф о том, что самые сложные научные теории можно донести до "простого народа", до кухарки с помощью обычных слов, - глупость ограниченного и бездарного политика.

Необходимость создавать новые термины обязывает ученых и тех, кто так или иначе связан с исследовательской деятельностью, изучать и знать классические языки Европы - древнегреческий латинский, может быть, и древнееврейский, иврит. Но и простым людям было бы полезно знать, что же обозначает тот или иной термин. Поэтому восстановление в гимназиях древнегреческого и латинского языков имело бы как теоретический, так и практический смысл. Тем более, знакомство с данными древними языками во многом облегчает и качественно улучшает процесс изучения любого современного европейского языка.

В последнее время русский, как и многие другие языки, освоил термины из английского языка. Это касается разных сфер - политика, экономика, спорт, медицина и т.д. В русском языке они остаются терминами, поскольку вошли в него с соответствующими значениями, ранее не известными нашему языку: дайджест, маркетинг, холдинг и т.п.

Что же касается английского языка, - и это важно отметить, - то в нем в силу исконности происхождения термина нарушается принцип "объективности" и "универсальности". Например, известный термин "фрейм" имеет сложное понятийное значение, трактующееся как структурированное знание, представленное в ассоциативных связях, семантическом поле и т.д. Исходное же значение слова frame соответствует русским словам "рама", "каркас", "скелет", "строение", "структура" и т.д.

В результате у англичанина может возникнуть иллюзия понимания сущности данного термина. Так, в привычном, обыденном плане мы все понимаем, что такое "вода" или "слово", но в терминологическом "вода" и "слово" - это соответственно соединение химических элементов в одном продукте и объединение разных форм и значений в одну единицу, лексему. На самом деле, чтобы по-настоящему понять значения этих терминов, нужно предварительно изучить множество других терминов, входящих в данную систему.

6) Перенос в терминологической области стимулирует научное обобщение мира вплоть до философского. Попробуйте понять и объяснить, о чем идет речь в следующем тексте выдающегося немецкого философа прошлого века Людвига Витгенштейна: "Мир - это факты в логическом пространстве. Мир подразделяется на факты. Нечто может происходить или не происходить, а все остальное окажется тем же самым. Происходящее, факт, - существование со-бытий. Со-бытие - связь объектов (предметов, вещей)". Так, слово "факт" в данном контексте понимается уже не как "конкретное реальное событие", "конкретная реальность", а как "любое событие, отраженное мышлением и зафиксированное в языке".

Благодаря такому обобщению философы приходят к разным выводам. Один из выводов восходит к учению Платона о вечных и неизменных понятиях, каждый раз отражающихся в языке. Другой - от Демокрита и Левкиппа - подчеркивает материальную сущность бытия и зависимость языка от человека. В первом случае мы имеем дело с идеалистами, во втором - с материалистами.

(Продолжение следует)