"Родилась я 7 ноября 1939 года в городе Окуловке Новгородской области. Родители -  Николай Петрович, 1906 г.р., и Анастасия Петровна, 1905 г.р., -  работали на целюлозно-бумажном комбинате. У меня был старший брат Владимир, 1937 г.р.

Что я помню о войне?…  Очень немногое. Помню надрывный вой сирены. Мы  с братом были  совсем маленькие и глупые. Как только  включали сирену, мы сразу бежали к окнам. Окна были зашторены, и мама с бабушкой не разрешали к ним подходить.

 «Отойдите от окон, отойдите от окон!» - кричали взрослые.

Нас прогоняли, а мы не слушались и всё равно бежали. Было интересно  и страшно. И так хотелось увидеть, что там  творится  на улице.

Когда  начинали бомбить  станцию, у нас на окраине города,  в Парахино, всё было  слышно. Тогда мама с бабушкой хватали нас  с братом под мышки и бежали в лес. Там были вырыты окопы, в которых мы прятались. Когда бомбёжка кончалась,  нас тащили обратно домой. И так повторялось  часто.

В войну и сразу после неё был голод. Страшно вспоминать, как мы выживали. Спасались только картошкой.

После войны в Окуловке остались военнопленные немцы. Они строили дом за  нынешней школой №3 и общежитие напротив бани в Парахино. Парахино - это один  из районов города, так его называли жители. Там родились и выросли мои родители, там они познакомились и поженились.

Может быть,  немцы строили  у нас что-то ещё, да я уже не помню.  Кормили пленных скудно. После работы они ходили по домам и просили чего-нибудь поесть. Ходили всегда по двое. Они нас боялись, а мы не доверяли им. К нам тоже наведывались, просили:

«Мамка, покушать … молоко…».

У нас была корова, и мама давала им по кружке молока, а ещё по две  варёные картошины в мундире.  У нас больше ничего не было, мы и сами жили впроголодь. Мама сажала немцев в доме  на лавку.  Они  всё съедали, низко кланялись и говорили:

«Спасибо!»

Мы с братом из другой комнаты  украдкой наблюдали за ними,  боялись. А когда они выходили во двор, мы у матери  спрашивали:

«Когда эти фрицы уедут в Германию?»

Говорил  обычно брат. Уж очень он их не любил.

«Они не виноваты, сынок. Их послали воевать», – говорила, вздыхая, мама.

Немцы после войны построили также Поддубьевскую пекарню. И мы уже через год или два, когда пекарня начала работать, ходили к ним просить хлеба:

«Дяденьки, дайте нам хлеба» …

И они нам не раз перебрасывали через забор  по несколько буханок хлеба. Вкусный был хлеб.

Потом немецких военнопленных обменяли на русских. Во время войны и после войны здесь было  много раненых немцев.  Многие умерли от ран и болезней. Захоронили их на нашем старом кладбище. Теперь оно находится за памятником павшим советским воинам.

После войны я пошла в школу. Окончила семилетку и в 16 лет устроилась в артель трикотажных изделий, которая позже стала называться Окуловской трикотажной фабрикой. Через 2 года пошла учиться на продавца-кассира. А дальше всю жизнь так  и  проработала по этой профессии.

В 20 лет вышла замуж за Осипова Валентина Васильевича. Через год, в 1960 году  родился сын Игорь.  Большую часть жизни с мужем и сыном провела в разъездах. Муж был шофёром, и его постоянно посылали на работу в разные места. Мы жили во многих городах Севера, Сибири, Дальнего Востока: Онеге, Усть-Илимске, Братске, Артёме, Кондопоге. 

В 1967 году  вернулись в Окуловку, так что сын пошёл в школу уже в родном городе.  Через год мы с мужем развелись,  больше детей у меня  не было.

Игорь после десятилетки окончил профессионально-техническое училище по специальности «радиотехника». В 1981 году женился. У меня трое внуков, есть правнуки.

Моего отца в 1939 году призвали в армию. Он воевал с финнами, потом с немцами. Правда,  с немцами воевал недолго. Был тяжело ранен и вскоре вернулся домой.

Из нашей семьи воевали многие родственники. Но я из них помню только маминого племянника – Александра Алексеевича Метлицкого».

Член Новгородского регионального отделения РВИО, руководитель добровольческого объединения «Патриот» Политехнического института НовГУ Булгакова А.Ф.